было одежды. Вообще. Лишь на шее висел мой крестик, наличию которого я обрадовалась больше всего остального. Потом уже была радость от того, что мое тело практически целое и невредимое, а не разодранное зубами монстра.
Но как бы я не напрягала память, я не помнила, как попала сюда.
СТОП. СЮДА – ЭТО КУДА?
Я вскочила на ноги и подбежала к распахнутому окну, едва не свалившись на пол.
Я видела огромный, огороженный высоким забором двор, в котором стоял тот самый желтый автомобиль психопата, а за забором дорогу, множество деревьев и домики вдали.
По дороге, на велосипеде, ехал ребенок, и я спряталась за занавеску, чтобы он меня не увидел в таком виде.
Куда это я попала?!
Я прошла по комнате и сев обратно на кровать, оглядела комнату.
Она была большой и уютной. Здесь, помимо кровати был стол, шкаф, кресло, пара стульев и одно единственное окно. На столе творился какой-то бумажный хаос, среди которого стоял открытый ноутбук.
Где-то поблизости хлопнула дверь, и я мгновенно прыгнула под одеяло, притворяясь спящей. Рядом послышались шаги, и я зажмурилась, переставая дышать.
Только бы пронесло… только бы пронесло…
– Я знаю, что ты проснулась, Аркадия.
Не пронесло.
– Ее нет, она умерла, – пробурчала я, не оборачиваясь. – Зайдите позже.
Послышалось хмыканье, а потом медленные шаги, после которых моя кровать прогнулась под тяжестью Вильгельма.
Я замерла, ожидая, что он будет делать дальше. Не изнасилует же он меня, в конце концов?
– Как ты себя чувствуешь? Ночью ты меня напугала.
Я?! Я его напугала? Что? Это он сейчас смеется? Или я действительно вчера выглядела ужасно и напугала этого красавчика?
– Все нормально, – ответила. – Где моя одежда?
– Я ее выбросил, – последовал ответ.
Я обернулась к мужчине, но тут же пожалела об этом. Медовые глаза все это время были направлены на меня, и встретиться сейчас с ним взглядами для меня стало непростым испытанием. Почему? Ну, во-первых, он взрослый незнакомый мужчина, у которого в голове могут быть не совсем хорошие мысли. К тому же, я ему как бы еще «должна отдать долг». Во-вторых, под одеялом, которым я сейчас укрыта, нет ничего, кроме моего тощего тела. В-третьих, он психопат! Вчера он обещал меня связать и бросить в багажник, а сегодня, как ни в чем не бывало, интересуется моим самочувствием. По-моему, это не нормально. Или я чего-то не знаю?
Вильгельм продолжал смотреть на меня, а я решила все-таки отвести взгляд, будто мне это поможет спрятаться от него.
– Зачем ты это сделал?
– Она была испачкана и порвана. Я куплю тебе новую, а пока можешь надеть мои вещи. Они лежат в шкафу. Бери что захочешь.
Меня передернуло.
– Т-твои?
– Да. Есть возражения?
– Н-нет, – да что ж у меня с речью-то?!
Мужчина усмехнулся, что было необычно для меня. Я видела его пару раз и почти всегда он пугал меня своим свирепым взглядом и какими-нибудь угрозами.
– Ты боишься меня?
Я приподнялась и села, опираясь о спинку кровати, все так же прижимая к себе одеяло.
Да, я очень его боялась, но зверя я боялась намного сильнее. Если с Вильгельмом (возможно) можно договориться или убежать, то от зубастого монстра спасения нет. Так что ответ более-менее очевиден.
– Опасаюсь, – проговорила, мельком поглядывая на него.
Повисло молчание, во время которого, в тишине, послышалось урчание в моем животе.
Вильгельм поднялся с постели и пошел к выходу.
– Ванная находится внизу, слева от лестницы. Я буду ждать тебя на кухне, – и он ушел, прикрыв за собой дверь.
Я осталась одна, наедине со своими петляющими как заяц мыслями.
Глава 10.
Упираясь лбом в кафельную стену, я стояла под горячим душем и о многом думала. Согласитесь, во всей этой истории есть о чем «пораскинуть мозгами».
Я не хотела выбираться из своего временного убежища и снова встречаться с этим мужчиной, но голод брал свое. К тому же у меня есть много вопросов, на которые хотелось бы получить ответы. Но вот получу ли я их?
Выбравшись из душа, я завернулась в полотенце и подошла к зеркалу, рассматривая свое унылое отражение.
Мокрые волосы падали на плечи, доставая до лопаток. В детском доме нам часто их коротко стригли, чтобы избежать появления вшей, так что у меня никогда не было длинных волос. А я хотела.
В шкафу я отыскала длинную черную футболку и хлопковые синие шорты, которые пришлось завязать потуже, чтобы не сползли. Женского белья, естественно, я не нашла. Ну, это я как-нибудь переживу.
Немного побродив по дому, я нашла кухню и стоящего у плиты Вильгельма. Он даже не обернулся на мой стук в дверь, продолжая что-то переворачивать на сковородке.
Я осталась стоять в дверном проеме, глядя на массивную фигуру постороннего мужика, а потом стала рассматривать саму кухню.
Она была большая и очень просторная, выполненная в темно-синих тонах и забита всякой техникой, которую я в глаза никогда не видела. Даже у тети Нины не было такой…
От мысли о погибшей женщине сердце болезненно сжалось. Она столько для меня сделала и умерла непонятно, как и почему.
— Садись за стол, — прервал поток моих мыслей Вильгельм, раскладывая что-то на тарелках. — Я дважды повторять не буду.
А мне дважды повторять не надо. Голодная Ди – послушная Ди.
Я, молча,
